Выход

После того как моя книга «Лоскутное одеяло, сшитое памятью» была доброжелательно встречена читателями, я взяла на себя смелость продолжить свой рассказ и написать о каких‑то моментах того времени, в котором жило моё поколение, попавшее под давление многих драматических событий. Одним из таких событий, неожиданно положительным, стала возможность эмиграции, явившееся советским людям как нечто неожиданное, до того просто фантастическое и невозможное.

В этих записках я рассказываю о том, каким непростым испытанием и риском во многих смыслах становилось решение покинуть привычную жизнь, эмигрировать, и о наших первых шагах в новом и непривычном для нас мире Запада. Я знаю, что некоторые люди относятся с недоверием к мемуарам и вообще к воспоминаниям, считая их слишком субъективными и неточными свидетелями. Прошлое действительно предстаёт в них не совсем таким, какими были реальные люди, события и наши чувства, о которых мы теперь вспоминаем. Становясь частью нашей памяти, оно, это прошлое, уже другое, оно становится неким символом, несущим в себе «следы» первоначального момента, которым оно было вызвано и без которого оно не может существовать. Но, лишённое реального переживания и потерявшее свою непосредственную остроту, вернувшееся к нам лишь образом, воспоминание в то же время не оскудевает, а становится даже насыщеннее, постоянно впитывая всё то, что происходило с нами, и обогащаясь за счёт этого.

Сейчас, сорок с лишним лет спустя, я мысленно вижу происшедшее как вход в слабо освещённый туннель, где нога, нерешительно ступая, ищет опоры, и постепенно ты начинаешь замечать всё усиливающийся появившийся откуда‑то свет выхода, куда ты идёшь, всё ещё неуверенный, но уже окрепший в пути. Ты выходишь из этого туннеля в пока малознакомый тебе мир, но при этом ты знаешь, что и ты сам уже другой.

Мои записки неизбежно повторяют многое, что было сказано и до меня, но опыт каждого человека, пусть даже очень обычный, не бог весть какой новый, но окрашенный его индивидуальностью, даёт возможность увидеть известное по-другому. Я подбирала иллюстрации не по принципу их красоты или значительности, как это делается в туристских брошюрах и справочниках. Моя цель была показать видимый кусочек того мира, в котором я тогда жила, что видела, чувствовала и переживала. Мне казалось, что читатель поймёт это лучше, если увидит, с чем я прощалась и с чем встретилась в новой стране, что болело, печалило и что радовало и давало новые силы.

— Муся Гланц, март 2025