Вышла в свет вторым, дополненным, изданием документальная повесть известного российского и американского журналиста и писателя Давида Гая «Десятый круг. Жизнь, борьба и гибель Минского гетто».
В этом году мир отмечает 80-летие окончания Второй мировой войны. Отмечает по-разному. Далеко не все вспоминают трагедию евреев Европы, более 6 миллионов которых были уничтожены: расстреляны, замучены, сожжены в газовых камерах. Выросли новые поколения, для которых Холокост и его последствия выглядят историей, изучать которую и познавать полезные уроки мало кто собирается. Для кого-то это неактуально, кто-то не хочет смотреть правде в глаза.
Минуло почти 35 лет после выхода в свет первого издания книги, выпущенного в Москве стотысячным тиражом. Но как оказалось, сейчас эта документальная повесть звучит еще более актуально, чем тогда, в 1991-м. Забвение Холокоста и его уроков новыми поколениями, антисемитизм во всех проявлениях, резко усилившийся после израильской трагедии 7 октября – такова реальность сегодняшнего мира.
Эта уникальная книга вобрала в себя голоса тех, кому выпала доля в минувшую войну пережить гетто. Пережить в прямом и переносном смысле. С большинством этих людей весьма преклонного возраста автору удалось встретиться и записать их рассказы. Некоторые ушли из жизни раньше, но, как правило, оставили свои воспоминания родственникам, детям с надеждой, что когда-нибудь кому-то понадобятся. И вот — понадобились. И ныне здравствующие, и уже умершие — живые свидетели. Уникальность книги еще и в том, что в ней подробно рассказывается о том, как Минское гетто боролось, как действовало подполье, как сотни узников уходили в белорусские леса и пополняли партизанские отряды.
Время не властно над памятью. В этой повести память о гетто расщепилась на многие десятки человеческих свидетельств — прямых, бесхитростных и страшных. В гетто, как и в концлагерях, фашисты стремились довести людей до такого состояния, чтобы они едва могли различать добро и зло. Человек, по замыслу фашистов, превращался в животное, душа его должна была почти утратить способность проявлять нормальные чувства. Но и в такой ситуации люди (не все, но многие) оставались людьми, доказывая величие человеческого духа.
Рассказы узников минского гетто о проявлениях этого духа наиболее дороги. Память-скорбь, память-надежда, память-предостережение — вот чем наполнена повесть, которая, автор верит, будет воспринята читательским сердцем. И пусть жизнь, борьба и гибель Минского гетто напомнят живущим о страданиях и мужестве тысяч и тысяч людей.